Раздавшееся шушуканье в передней заставило генерала вскочить и уйти туда. На этот раз оказалось, что приехали актриса Чуйкина и Офонькин. Чуйкина сначала опустила с себя бархатную, на белом барашке, тальму; затем сняла с своего рта сортиреспиратор, который она постоянно носила, полагая, что скверный московский климат испортит ее
божественный голос. Офонькин в это время освободил себя от тысячной ильковой шубы и внимательно посмотрел, как вешал ее на гвоздик принимавший платье лакей.
На сцене идет «Антигона». Стоя совсем готовая у кулисы, с сильно бьющимся сердцем прислушиваюсь к монологам Сани, к ее
божественному голосу и, если не вижу, то чувствую ее полное одухотворенной силы и трагического страдания лицо. И Елочку, воздушную, нежную и белую, как настоящий лотос, в ее белоснежных одеждах «чувствую» тоже. А бас Креона, злодея-царя, погубившего родных Антигоны, бас Боба, волною перекатывается по сцене.
Не отрицая связи испорченных омаров с
божественным голосом г. Собинова и всей душой переживая ужас, который почувствовала вся Россия при страшной вести о трагической покупке, я затрудняюсь, однако, причислить этот прискорбный инцидент к числу тех наболевших вопросов нашей общественности, разработка которых давала бы публицисту чувство исполненного долга.
Неточные совпадения
Слегка покачиваясь на ногах, офицер остановился перед Джеммой и насильственно-крикливым
голосом, в котором, мимо его воли, все таки высказывалась борьба с самим собою, произнес: «Пью за здоровье прекраснейшей кофейницы в целом Франкфурте, в целом мире (он разом „хлопнул“ стакан) — и в возмездие беру этот цветок, сорванный ее
божественными пальчиками!» Он взял со стола розу, лежавшую перед прибором Джеммы.
Но по тону его
голоса нетрудно было догадаться, что хлыстовский способ верчения и кружения казался ему юнее, живее, человечнее и, может быть, даже вернее для призвания в свое нравственное бытие
божественного духа.
— В любви все дело минуты, — продолжал он каким-то даже страстным
голосом, — например, я десять бы лет жизни отдал, если бы вы позволили мне поцеловать
божественную вашу ножку… — И барон при этом указал глазами на маленькую и красивую ножку княгини, выставившуюся из-под ее платья.
— Мой идол… идол… и-д-о-л! — с страстным увлечением говорил маленький
голос в минуту моего пробуждения. — Какой ты приятный, когда ты стоишь на коленях!.. Как я люблю тебя, как много я тебе желаю счастья! Я верю, я просто чувствую, я знаю, что тебя ждет слава; я знаю, что вся эта мелкая зависть перед тобою преклонится, и женщины толпами целыми будут любить тебя, боготворить, с ума сходить. Моя любовь читает все вперед, что будет; она чутка, мой друг! мой превосходный, мой
божественный художник!
Потом, пройдясь по комнате, он вплотную подходил к окну и вскидывал глаза к глубокому, безоблачному небу: просторное, далекое от земли, безмятежно красивое, оно само казалось величавою
божественной песнью. И к ее торжественным звукам робко присоединялся дрожащий человеческий
голос, полный трепетной и страстной мольбы...
Голос страстей может быть громче
голоса совести, но
голос страстей совсем другой, чем тот спокойный и упорный
голос, которым говорит совесть. И как ни громко кричат страсти, они все-таки робеют перед тихим, спокойным и упорным
голосом совести.
Голосом этим говорит вечное,
божественное, живущее в человеке.
Шеллинг хочет «объяснить» и «дедуцировать» то, что и
голос религиозного чувства, и философский критицизм одинаково повелевают принять, как факт
божественной жизни, устанавливаемый в религиозном опыте и откровении.
Ниспровергая троны, опиравшиеся на
божественное право, сама революция при этом опирается на «волю народную», которая лишь выявляется подачей
голосов, но представляет собой самосущую мистическую реальность.
— О чем, пареньки-братцы, спорили: о страшном или о
божественном; о древней о бабушке или о красной о девушке? — заговорил он тем же сладким
голосом.
Он будет в Петербурге, он увидит ее, он насладится созерцанием ее
божественной красоты, он упьется звуками ее музыкального
голоса… В последний раз он будет счастлив.
Голос попа звучит крепкою верою и восторгом насытившейся жалости. Он молчит и смотрит тихо, улыбающимся взглядом, точно не хочет он расстаться с этим бедным человеком, который был слеп от рождения, не видел лица друга и не думал, как близка к нему
божественная милость. Милость — и жалость, и жалость!..